|
|  |
|
Июльский дневник
Это записи, которые велись в июле 2009 года во время отдыха в санатории, расположенном на берегу великой русской реки Волги. Уединение, созерцание красоты приволжской природы пробудили в жителе столицы, имеющем возможность побыть вдали от городского шума лишь в короткое время отпуска, множество ранее незнакомых для него мыслей и чувств, от запечатления которых на бумаге он не смог удержаться.
9 июля. Четверг.
До города К. ехал ночным поездом. Проснулся около 7 утра. Мелкий дождик робко, как бы стыдясь за беспокойство, постукивает в окошко купе. И здесь, как и в Москве, пасмурно.
Показалась железнодорожная станция – приехали. Неспешно выгрузился, пересел на ПАЗ’ик до санатория. Пассажиров – несколько человек. Тряслись до конечной остановки в молчаливой тишине, каждый думая о своем.
Вот и на месте. Оформился быстро. Номер чистый, после ремонта. Есть балкончик. Окна в сторону Волги. Она внизу под горой. Легкая рябь кое-где поблескивает сквозь прогалинки в листве деревьев. Дождик моросит почти беспрерывно. Но тепло...
После ужина спустился к реке. Волга в этих местах довольно широкая: до противоположного берега, наверное, около километра. Тот берег отлогий, лесистый. У воды редкие небольшие деревца с шарообразными кронами. За ними плотные ряды высоких темно-зеленых гигантов. Над всеми на фоне голубовато-серого неба виднеются остроконечные верхушки елей. Всё это очень похоже на огромный сказочный хор, построившийся в некотором беспорядке, и время от времени, словно по мановению незримой дирижерской палочки, производивший нечто вроде глубоких вздохов или стонов, сопровождавшихся мерным покачиванием из стороны в сторону.
На этой стороне слева небольшой залив. В его середине островок, который уже мал для разросшейся на нём зелени. Дальше, вверх по течению, высокий крутой берег. Он тянется далеко-далеко, насколько хватает зрения, постепенно уходя вправо: там Волга делает изгиб.
По другую сторону на этом берегу, вниз по течению, лесная чаща с глубокими непроходимыми оврагами…
Чайки большими кругами носятся над водой, пронзительно крича. То ли жалобно, то ли насмешливо – не пойму.
Сидел целый час. Ни одного теплохода, ни баржи, ни ракеты, ни другого какого судна не проследовало. Неужели Волга перестала быть судоходной?
На обратном пути возле дорожки встретил ёжика. Он что-то беспокойно разыскивал в траве, частенько задирая вверх свой длинный, как у Буратино, нос, слегка вздернутый и заканчивающийся маленьким черным колпачком. Недолго поводив им, изучив сырые вечерние ароматы, он вновь принимался за свое суетливое занятие.
10 июля. Пятница.
Проснулся около 5 утра: разбудило пение птиц за окном. Дивное дело! Проснулся не от шума мусоровоза, не от пьяных выкриков, а от сладкозвучного голоса какой-то лесной птахи. Насладившись немного нехитрыми, но стройными распевами, вновь погрузился в сон. Едва не проспал завтрак.
Днем ездил в поселок Н. искать действующую церковь. Нашел довольно быстро: ярко-белая колоколенка, оканчивающаяся серебристым шпилем, увенчанным крестом, далеко видна и за пределами поселка. Воскресные службы начинаются в 7:30. Рановато, но ничего не поделаешь.
Возвращался пешком вдоль шоссе. И справа, и слева – поля. Жадно вдыхал запахи цветущего разнотравья. Так хорошо, что даже и не верится: неужели я вырвался из удушливого бетонного мегаполиса?
Вечером сидел у реки. Как удивительно она меняет свои оттенки в зависимости от времени суток, погоды, характера облачности. Как в зеркале, в ее широких тихих водах отражается жизнь небесной стихии. Городские жители, мы редко смотрим в небо. Да оно и закрыто от нас высотными зданиями, которых, к сожалению, всё больше в столице. Везде бетон, асфальт, пластик. А здесь небо так близко. Кажется, протяни руку и достанешь. Яснее видится его настроение, ощущается его голос. Чтобы услышать голос неба, нужна тишина, нужно уединиться, отвлечься от земных повседневных дел. Нужна тишина в душе…
Пока всё это записывал, искусали комары – спешно возвратился в номер.
11 июля. Суббота.
Во второй половине дня ходил на службу под память святых апостолов Петра и Павла в Успенскую церковь поселка. Полтора десятка старушек. Хор – три бабушки. Мужчин – всего трое вместе со мной. И это на десятитысячный поселок. После переполненных храмов Москвы как-то странно это воспринимается.
Совершая полиелейное каждение храма, настоятель отец Николай с искренней радостью каждого поздравил, благословил. «Счастья, удачи, любви тебе в этом страшном мире», - пожелал он мне. Да, действительно, скорбью и страхом наполняется порой душа, видя сколько греха творится кругом. Но веруем, что Господь, Божия Матерь, все святые с нами. В частности, первоверховные апостолы Петр и Павел, память которых мы сегодня празднуем.
Достоял до первого часа. Ушел с легкой, светлой радостью на душе. С утра было пасмурно, шел дождь. После обеда он прекратился. Когда же я выходил из храма, небо наполовину очистилось, все вокруг сразу ожило в мягких янтарных лучах вечернего солнца.
После ужина немного посидел у реки, полюбовался закатом. Солнце садится строго напротив, за лесом на том берегу. Закопченный буксир, пыхтя от натуги, медленно толкает длинную баржу, почти полностью погруженную в воду, - все-таки Волга еще судоходна!
12 июля. Воскресенье.
Ясный теплый день. Тихо, безветренно. Чувствуется какая-то торжественность в природе. Был на литургии в храме Успения. Служили два священника. Тот, о котором я подумал вчера, что это настоятель отец Николай, оказался отцом Георгием. Он был сослужащим. Отец Николай – типичный с виду сельский батюшка: крепкий, подвижный, загорелый. Взгляд сосредоточенный, я бы даже сказал, строгий, в отличие от отца Георгия, у которого простодушная улыбка не сходит с лица.
Разительная перемена по сравнению со вчерашней всенощной: храм заполнен более чем наполовину. Немало молодых людей. Много женщин с детьми. А я прошлого дня уже было осудил местный народец за равнодушие к богослужению. Господи, прости меня грешного!..
После литургии служили молебен с акафистом первоверховным апостолам. Святые апостоли Петре и Павле, молите Бога о нас!
Вечером, как уже вошло в обычай, сидел на берегу Волги. Вверх по течению проследовал белоснежный трехпалубный теплоход. С борта доносится веселая музыка. Долго силился разглядеть название, но так и не смог: слишком далеко. К тому же и заходящее солнце, в этот час уже очень низкое над горизонтом, слепит. На гладкой водной поверхности отражается длинным огненным факелом. Воздух недвижим. Ни одна травинка, ни один листочек не шелохнется…
Солнце, наконец, опустилось за зубчатую кромку леса. Цвета на западе плавно изменились с нежно-оранжевых с кремовым оттенком на мягкие розовые. Несколько небольших бледно-серых пятен – всё, что осталось от послеполуденной облачности, - медленно удаляются вслед за скрывшимся светилом, тая на глазах. Темнеет. Природа отходит ко сну. Пора и мне.
14 июля. Вторник.
Второй день стоит обычная для июля жаркая погода. Воздух тяжел. Парит. Хорошо, хоть временами дует слабый ветерок, несущий скудные порции прохлады из леса, с реки. Всё больше пляжников на берегу Волги, всё дольше задерживаются они там вечерами. Появились облака, характерные для знойного душного дня – объемные, с изорванными краями; снизу серо-голубые, вверху мраморные, бледно-розовые со стороны заходящего солнца. Между ними разбросано множество мелких сизых клочьев, отдельные из которых напоминают столбики дыма, образующиеся после пальбы из старинных пушек. Душно. Наверное, завтра, будет дождь. Над лесом на противоположном берегу реки – сплошная темная полоса. За нее и садится солнце.
15 июля. Среда.
Проснулся посреди ночи от гулких раскатов грома где-то вдалеке и вспышек молнии – надвигается гроза. Пока не слышно, чтобы поднялся сильный ветер. У нас в Москве, не знаю почему, летние грозы обычно предваряются его мощными устрашающими порывами. Вскоре редкие тяжелые капли глухо застучали по листве деревьев. В этих размеренных звуках незаметно растворились мысли, куда-то исчезло напряженно-тревожное ожидание гнева водно-воздушной стихии, и глубокий сон овладел мной…
Утром, как только проснулся, сразу вышел на балкон. Воздух свежий, чистый. Небо молочного цвета. Почувствовал облегчение: сегодня не будет такой жары, как вчера.
До обеда предпринял дальнюю прогулку по краю широкого поля, граничащего с лесом, в сторону Волги. Берега здесь обрывистые, поросшие травой и редко расположенными высокими деревьями, в основном березами и елями, надежно укрепляющими крутые склоны своими могучими корнями. Отсюда открываются поразительной красоты виды на великую русскую реку.
Долго стоял на краю утеса, любовался. Есть что-то близкое, родное, понятное в течении Волги, светло-голубых оттенках ее неспешных волн, ее спокойствии, похожем на задумчивость человека, много терпеливо перенесшего в своей жизни, и который под конец ее, как бы в награду, получил свыше глубокий незыблемый душевный мир и исполнился тихой светлой радости от сознания того, что только этот мир и есть единственное истинное богатство, к которому стоит стремиться здесь на земле.
16 июля. Четверг.
После обеда состоялась автобусная экскурсия в Юрьевец. Это древний город на Волге, основанный в 1225 году сыном Владимирского князя Всеволода «Большое гнездо» Георгием. Здесь, как повествует предание, ему было явление иконы святого великомученика Георгия. Великий князь почтил это место строительством деревянной крепости и храма, в котором и поставил обретенную икону.
В настоящее время Юрьевец – небольшой городок, насчитывающий около десяти тысяч жителей. Строительство плотины близ Нижнего Новгорода в 50е годы ХХ века привело к образованию огромного водохранилища, ширина которого в районе Юрьевца превышает 10 километров, - противоположный берег едва заметен и в хорошую ясную погоду. Несколько ближе, километрах в трех, расположены так называемые Асафовы острова (некогда высокие горы). Искусственное море поглотило села, церкви, даже монастырь – Кривоезерскую пустынь, стоявшую по другую сторону реки. Не так давно там, где она находилась, был сооружен небольшой островок. На нём установлен памятный 12-метровый крест. Образование водохранилища угрожало затоплением большой части и самого города. Для предотвращения такого бедствия построили дамбу, для чего пришлось почти полностью срыть гору, на которой когда-то была чудесно обретена икона святого Георгия. Такова плата за «великие стройки века» советского времени…
Помимо великого князя Георгия Всеволодовича, в качестве своего заступника и молитвенника пред Богом Юрьевец почитает блаженного юродивого Симона. Святой подвизался в XVI столетии, проводил богоугодное житие и прославился даром прозорливости. Мощи его покоятся в подклети храма Богоявления под спудом. В нынешнем году отмечается 425-летие со дня блаженной кончины Христа ради юродивого.
Еще один угодник Божий, преподобный Макарий Желтоводский, считается покровителем средневолжских областей. Им было устроено несколько монастырей в Юрьевецком уезде в XIII-XIV веках.
Имена многих известных людей, чьими трудами и подвигами созидались мир и благополучие Отечества, его культура навсегда связаны со здешними краями. В Юрьевце родился Василий Тимофеевич, по прозвищу Ермак, покоритель Сибири. Недалеко от городка располагалось родовое имение матери нашего великого полководца А.В.Суворова. Прославленный маршал Василевский родился в одном из местных сел, где священником служил его отец. Этот край любил Паустовский, которому и посвятил два своих рассказа. В Юрьевце провел детские годы в эвакуации известный кинорежиссер А.Тарковский. В 1996 году в деревянном доме, где они жили с матерью, был открыт музей.
На обратном пути заехали на святой источник блаженного Симона близ села Ёлнать, где поначалу святой угодник совершал свои подвиги, живя в уединении.
От поездки получил большое душевное утешение.
17 июля. Пятница.
Днем был сильный ветер. Гулял по лесу. Вышел к берегу Волги. Бурые тяжелые волны, кое-где с «барашками», недовольно шипя, но покорно, катились, повинуясь мощным потокам воздушной стихии.
Ближе к вечеру стало немного душно, где-то вдали послышался тяжелый грохот, и вскоре огромная темная туча, налетев, пролилась хорошим ливнем.
После ужина сидел у реки. Небо ясное, только далеко на востоке, словно заснеженные горы, застыли облака – те, что несколько часов назад устроили нам небольшой потоп. Тихо. Солнце зашло, но еще некоторое время легкая позолота блестела, постепенно тускнея, на краешке сизой тучки, висящей у самого горизонта на западе. Над заливом у противоположного берега появился туман. Белесая дымка стелется и над полянами, тянущимися по пологим прибрежным склонам. Значит, завтра нас ждет ясный погожий день, если я что-то не перепутал в приметах.
19 июля. Воскресенье.
Утром был на литургии в храме поселка Н. Как и в прошлое воскресенье, служил настоятель отец Николай. Читали евангелие об исцелении расслабленного, которого принесли на носилках и положили к стопам Спасителя, бесцеремонно разобрав кровлю чужого дома. После литургии свершали молебен с акафистом Иисусу Сладчайшему. В конце службы отец Николай произнес краткую проповедь на евангельское чтение. Ее основная мысль: вера и милосердие – главное в христианстве.
Затем батюшка сделал сообщение о том, что в рамках мероприятий, посвященных 400-летию освобождения родного края от польско-литовских захватчиков, мощи преподобного Макария Желтоводского, почитаемого покровителем здешних земель, прибыли вчера в Решемскую обитель. Это событие сопровождалось большим стечением народа и торжественным крестным ходом. В то грозное время, сказал отец Николай, верующие от всего сердца испрашивали молитвенного заступничества преподобного пред Богом и не были посрамлены в своей надежде. Святой угодник неоднократно являлся малочисленным и изнуренным защитникам веры и Отечества, подкрепляя и воодушевляя их на борьбу с врагом.
В заключение, отец настоятель напомнил, что в храме, где мы сейчас молимся, имеется ковчежец с частицами мощей почитаемых святых, среди которых есть и принадлежащая преподобному Макарию. Для меня это явилось «нечаянной радостью», и я благоговейно приложился к мощевику, стоящему у правого клироса.
20 июля. Понедельник.
Как удивительно! Днем может быть любая погода, а предзакатные часы так похожи друг на друга: небо ясное, ветер, какой бы он ни был, совершенно стихает, река неподвижна, лишь легкая рябь переливается оттенками серебристого, лилового и розового цветов. Природа замирает в состоянии таинственного безмолвия, созерцая, как могучее ярко-оранжевое светило – источник жизни для всего земного – как в некий чертог, царственно нисходит за линию горизонта. Стоит тишина, но этот вечерний покой есть не что иное, как величественная благодарственная песнь бессловесного творения своему Создателю… Именно так воспринял это полное благоговения торжество окружающего мира древний святой подвижник и воплотил славословие неживой природы в изумительный хвалебный гимн «Свете тихий», который мы слышим за каждым вечерним богослужением.
Слава Тебе, Боже наш, слава Тебе!
21 июля. Вторник.
С раннего утра тоскливая, ненастная погода. Небо совсем темное. Контуры отдельных облаков практически неразличимы – трудно определить направление ветра. До самого обеда никуда не выходил.
К вечеру дождь постепенно прекратился, небо посветлело, в нем стали появляться окошки. Они постепенно увеличивались, - и вот пейзаж радостно украсился темной позолотой в нежных лучах засиявшего солнца.
На закате, как обычно, сидел у реки. Трава сырая. На кончике каждой травинки крошечная стеклянная бусинка. Стрижи резвятся – носятся веселой стайкой над берегом. Время от времени над Волгой пролетает чайка. Красивый у нее полет, особенно виражи. Они всегда так неожиданны и стремительны. Чайки чувствуют себя полными хозяевами над Волжскими просторами. Другие птицы почему-то не решаются покружить над водою, даже когда речные струи невозмутимо спокойны и молчаливы. Замечаю, как с каждым вечером заход солнца неспешно смещается на более раннее время – день потихоньку убывает. Сокращается и оставшееся время моего отдыха в этих чудных местах.
22 июля. Среда.
Увы, не балует нас июль погожими деньками. Вот и сегодня небо словно белое матовое стекло, сквозь которое слабо светит солнце.
К обеду уже казалось, что погода, как говорится, «разгуляется», но вдруг, словно внезапно налетевшие воинственные кочевники, появились гряды тяжелых темно-серых туч и безвозвратно отобрали радостную надежду. Вскоре хлынул дождь, который длился часа полтора. Наконец он прекратился, выглянуло солнце, и природа, как бы снизойдя нашим несбывшимся желаниям, послала нам нечаянную радость в виде двойной радуги. Несмотря на то, что она не была полной – лишь левая часть ее ярко горела на фоне иссиня-черной тучи, уходящей на восток, - мы долго любовались и получили немалое утешение. Особенно удивительно и радостно было то, что явление изобразилось точно над храмом блаженной Матроны Московской, маленькой деревянной церквушкой, недавно построенной возле главных ворот санатория.
23 июля. Четверг.
Третий день умеренно-теплая погода с дождями и грозами. Сегодня в обед даже с градом. В лесу сыро. Тропинки, по которым я обычно прогуливаюсь, местами затоплены широкими лужами. Приходится идти медленно, выбирая, где посуше.
Периодически появляется солнце, порой на достаточно долгое время, и сразу как-то ободряешься, вспоминаешь, что действительно середина лета, и погода должна быть соответствующая… Так и в жизни: скорби, болезни, неудачи чередуются с радостями, растворяются ими. И чего больше - не знаешь.
24 июля. Пятница.
Память святой равноапостольной княгини Ольги.
Как много зависит от воли одного человека, его жизненного выбора. Не только его личная судьба на земле, его место в вечности, но и исторические пути целых племен и народностей. Последнее, конечно же, касается большей частью людей, облеченных высокой властью или личностей, которые в силу своих заслуг, авторитета на виду у всех. Тем не менее, слова, поступки, образ жизни каждого из нас оставляют след в памяти окружающих – тех, кто явился свидетелем наших добрых или недобрых дел, - и оказывают влияние на их нравственный выбор. Типичный пример: взрослые – дети.
Вечер провел у Волги. Солнце зашло. Сегодня какая-то особенная тишина. Речная вода стоит, как в пруду. Даже легкой ряби нет. Черная тень от лесной полосы на противоположном берегу легла почти до середины Волги. Оттого река кажется значительно уже, чем днем. Зажегся огонек на полосатом буйке, плавающем далеко от берега. Небо чистое… Какую изумительную по красоте природу дал нам Господь!
26 июля. Воскресенье.
Завершающий день моего недолгого отдыха в этих уже полюбившихся краях. Завтра утром отъезд в К. и далее ночным поездом в Москву.
Последний раз был на службе в Успенской церкви. После литургии служили молебен с акафистом Небесным бесплотным силам: сегодня собор архистратига Гавриила. Обратно шел не спеша, с чувством сожаления, как будто только что простился с единодушным человеком, с которым судьба свела меня на короткое время, но успевшим стать для меня добрым другом... Неожиданно подходят две женщины. Одна - молодая, держит за руку ребенка лет трех, девочку. Другая - старше, должно быть, мамаша первой. Та, что с ребенком, спрашивает (голос немного дрожит, глаза стыдливо-испуганные): «Простите, можно задать вам вопрос… Как вы думаете, почему мы должны верить Библии?..» О, Господи, помилуй! И сюда проникла эта зараза.
- "Сторожевая башня"?
- Да.
Я молча повернулся и пошел дальше. Жаль эту женщину и ее родительницу, особенно ребенка. Есть отдельные души, у которых религиозность принимает ложное, извращенное направление. Они, как пишет святой апостол Павел, имеют ревность и интерес к духовным предметам, но, к сожалению, не по разуму. Причина же в том, что такие натуры ищут чего-то своего, ищут пищи своему самолюбию, жаждут возвыситься над окружающими. Самое же страшное, что эти люди теряют способность слушать, способность трезво рассуждать. Принятая доктрина становится для них истиной в последней инстанции, системой, не подлежащей никакой критике и не допускающей никаких сомнений.
Их сторожевая башня в настоящее время кажется им величественной и непоколебимой, но для здравомыслящего человека она есть мрачное и уродливое нагромождение, основанное на гордости и самомнении; а потому неизбежно падение этой так называемой башни, которое будет для ее строителей великим и страшным.
Перед сном на прощание немного посидел у Волги. Впервые за все время моего отдыха погода пасмурная в эти часы. Небо голубовато-серое, кое-где с легкой желтизной, словно неумелой детской рукой намазано акварелью. Таких же цветов речная вода, но более густых тонов. Бархатный теплый ветерок. Быстро темнеет. Тихо, только легкий шум-шипение: полусонное колыхание листвы берез и осин, растущих у самой воды, сливается со стрекотом кузнечиков в высокой не скошенной траве.
Как и в первый день с любопытством разглядываю противоположный берег, с его дремучим загадочным лесом, ровными темно-зелеными полянами, спускающимися к реке. Успел я довольно основательно изучить близлежащие окрестности на этой стороне Волги-матушки, обойдя лесные и прибрежные тропы. А что там, на том берегу? Хочется верить, что нет ничего, что портит, уродует, отравляет нашу жизнь, что бескрайние воды великой русской реки являются для всего порочного непреодолимым препятствием. Туда, словно в недосягаемый величественный храм, таящийся далеко за горизонтом и скрытый от любопытных и корыстолюбивых взоров, снисходит солнце – символ державной власти, соединяющей в себе справедливость, любовь и совершенство…
Почему такие наивные мысли приходят в голову? – Наверное, потому, что душа всякого человека часто неосознанно, но жаждет обрести воплощенный идеал, во всей полноте дающий ей то, что мы называем счастьем. И пока она не найдет его, будет томиться и страдать, не зная покоя; будет часто принимать за него красивые с виду подделки, от которых еще большие пустота и жажда завладеют ей. Для этого искания собственно и дана нам жизнь, в этом ее главная цель.
.
.
.
.
|
|
